Давление в сторону диверсификации мировых валютных резервов существует уже давно. Она усилилась после 2008 г., но обострилась с 2022 г. Это главная тема следующего саммита БРИКС, которая, вероятно, еще больше усилит эту тенденцию.
БРИКС
Давление в сторону диверсификации мировых валютных резервов существует уже давно. Она усилилась после 2008 г., но обострилась с 2022 г. Это главная тема следующего саммита БРИКС, которая, вероятно, еще больше усилит эту тенденцию.
Ещё в 2016 году министр финансов США Джек Лью предупредил, что «…чем больше мы обусловливаем использование доллара и нашей финансовой системы соблюдением внешней политики США, тем больше растет риск миграции на другие валюты и другие финансовые системы в среднесрочной перспективе». И администрация Трампа, и Байдена проигнорировали предупреждение Лью. Одним из следствий стал растущий интерес глобального Юга к БРИКС, следующий долгожданный саммит которого состоится в Южной Африке в конце августа 2023 года. Ключевой темой в Йоханнесбурге станет стремление БРИКС разработать платежные системы, альтернативные доллару США.
Риски долларовой монополии
В мае – как ни странно, в разгар банковского кризиса в США – экономист Пол Кругман приписал шумиху вокруг «дедолларизации» крипто-культистам и сторонникам Путина, как будто эта тенденция была ничем иным, как ошибочной антипатриотической схваткой. Однако, как отметил Кругман, большая часть мировой торговли по-прежнему выставляется и оплачивается в долларах США; тем не менее многие банки, расположенные за пределами США, предлагают вклады в долларах; многие неамериканские корпорации берут кредиты в долларах; центральные банки держат большую часть своих резервов в долларовых активах; и так далее. Предполагалось, что, подобно бриллианту, доллар США вечен. На самом деле ни одна доминирующая резервная валюта не имеет неограниченного срока службы.
Чего Кругман не смог понять, так это того, что это именно нынешняя принудительная монополия доллара США — непропорциональная мировая зависимость от доллара США в торговых счетах и расчетах, зависимость от доллара неамериканскими корпоративными и финансовыми гигантами, а также высокая доля доллара в резервы центральных банков – это все больше беспокоит не только Глобальный Юг, но и все большее число крупных экономик Запада.
Когда доллар становится оружием внешней политики США от имени международного сообщества, но без широкой поддержки международного консенсуса, это подвергает риску торговые счета и расчеты, иностранные корпорации, финансы и резервы центрального банка.
Правда, недавно министр финансов США Джанет Йеллен заявила, что альтернативы денежной системе, основанной на долларах, пока нет. Впрочем, не так давно она также предупредила о катастрофическом сценарии, если Вашингтону не удастся договориться о (еще одном) новом лимите долга. Точно так же британцы рекламировали преимущества своего фунта стерлингов до 1914 года. Но это первенство закончилось с перенапряжением экономики Великобритании после 1945 года. У начала 21 века есть свои уникальные характеристики, но они не будут такими уж иными.
Преимущества диверсификации
Как БРИКС способствует диверсификации? Благодаря своей организационной гибкости блок делает возможными односторонние, двусторонние и многосторонние мероприятия. Аналитически они варьируются от постепенных реформ до более односторонних индивидуальных мер. Они, в свою очередь, движутся первоначальными странами-основателями БРИКС (Бразилия, Россия, Индия и Китай), новыми претендентами на членство и партнерами по коалиции, которые разделяют ее видение и также рассматривают возможность членства.
Около 22 стран официально подали заявки на вступление в группу, в то время как такое же количество государств «неофициально просили о вступлении в БРИКС», по словам Анила Суклала, посла Южной Африки по особым поручениям, отвечающего за связи с Азией и БРИКС. По сообщениям, страны, желающие присоединиться к блоку, включают Аргентину, Иран, Саудовскую Аравию и Объединенные Арабские Эмираты.
Действительно, растущее число густонаселенных и крупных развивающихся экономик делает возможным своего рода «сетевые эффекты» и «положительные побочные эффекты», которые будут иметь решающее значение для запуска новой критически важной инфраструктуры для предлагаемой альтернативной глобальной финансовой системы.
Однако то, что предлагает БРИКС, — это не простая дедолларизация. Цель не в том, чтобы ликвидировать доллар, как это обычно изображают критики и политические противники БРИКС, особенно на Западе. Накануне украинского конфликта Atlantic Council охарактеризовал Россию и Китай как «партнеров по дедолларизации». Это, в свою очередь, изображалось как «альтернатива SWIFT, в которой доминируют США» [доминирующая в настоящее время платежная система]. Широко рекламируемое на Западе сотрудничество России и Китая понимается как союз де-юре, а дедолларизация — как уловка для замены доллара.
Реальность немного менее скандальна и более нюансирована. БРИКС имеет мало общего с государствами-изгоями, тайно стремящимися подорвать международный порядок. Скорее, подобно управляющим активами, стремящимся поддерживать соответствующую диверсификацию своих портфелей, стратегической целью БРИКС является диверсификация и перекалибровка, а не простая дедолларизация.
От банка Кейнса к валютной диверсификации БРИКС
Скептики говорят, что доллар уже много раз хоронили. Почему он должен умереть на этот раз? Но кто сказал, что он должен умереть. Чем больше тем лучше. Большинство стран БРИКС по-прежнему в значительной степени зависят от доллара США, в то время как страны, на которые были наложены санкции США и/или их союзников, значительно сократили свои долларовые резервы, часто отдавая предпочтение золоту.
К чему стремятся основные экономики стран БРИК, так это к более диверсифицированному глобальному валютному режиму. Нынешний путь несостоятелен. Если ее не исправить постепенно и с течением времени, она изменится в результате крупного мирового кризиса разрушительным образом. Цель БРИКС не в том, чтобы заменить доллар. Скорее, это диверсификация денежной системы, чтобы она лучше отражала сегодняшнюю мировую экономику.
С исторической точки зрения это далеко не новая идея. Джон Мейнард Кейнс привел аналогичный аргумент в пользу предложенного наднационального валютного банка (название было вдохновлено французским банком, «банковским золотом») в Бреттон-Вудсе в 1944 году.
Но эта идея была торпедирована переговорщиками из США, которые хотели заменить британский фунт долларом в качестве основной мировой резервной валюты. Однако Кейнс предупредил, что преобладание доллара приведет к большой неопределенности и волатильности после реконструкции и восстановления Западной Европы и других крупных экономик.
Именно это произошло в 1971 году, когда президент Никсон в одностороннем порядке отменил конвертируемость доллара в золото. Несмотря на то, что он был введен в качестве временной меры, он превратил доллар США в постоянно плавающие фиатные деньги. Поскольку золото больше не являлось критерием стоимости, восприятие ценности заменило саму ценность. Последовавший за этим ценовой шок отразился на всем мире. После двойного нефтяного кризиса последовал четырехкратный рост цен на нефть, затем безудержная инфляция и стагфляция, а в конечном итоге — рекордно высокие процентные ставки в США и массовое перевооружение.
Возникновение дополнительных институтов
В геополитике США продолжали опираться на крупные западные экономики и Японию, но в международной экономике отказались от непомерной привилегии. Как следствие, долларовая монополия способствовала возникновению пузырей активов в 1980-х, начале 90-х, начале 2000-х и, наконец, в 2008 году. международная валютная система».
В Брюсселе, Вашингтоне и Токио были даны большие обещания, но ничего особенного не произошло. Отсюда усилия по взаимодополняющим институтам развития и критической инфраструктуре, включая Новый банк развития БРИКС (НБР), Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ), Инициативу «Мост и дорога» (БРИКС), а также поиск новых валютных механизмов.
БРИКС не хотят подрывать мировой порядок. Скорее, они стремятся способствовать диверсификации. Тем не менее глобальные валютные механизмы должны отвечать не только интересам американцев, на долю которых приходится 4,1 процента населения мира. Он также должен отражать устремления многополярной мировой экономики, в которой перспективы глобального роста определяются крупными развивающимися экономиками.
Доктор Дэн Стейнбок — всемирно признанный стратег многополярного мира и основатель Difference Group. Он работал в Институте Индии, Китая и Америки (США), Шанхайском институте международных исследований (Китай) и Центре ЕС (Сингапур).
